Ну, пиршествуют люди в кабаках, клубятся в клубах, загорают на острове Кергелен, играют в кегли, фигурное катание и городки. И славно. Чем не жизнь? И правильно. Красивая девка, пусть и тупая как бревно, все равно - красива, хотя и сидит в ресторане. В своей ресторанной красоте она претендует на то, чтобы быть красивой и кушать фондю. Почему бы ей там не сидеть? И слава Богу. Презрительный эпитет, который клеит ко всякой мало-мальской конфетно-денежной гражданке зачуханный обыватель ничего не говорит об объекте высказывания. Зато он много говорит о субъекте, о его заплесневелой лысине, о пятне яичницы на майке и о неизжитых юношеских обидах. (Apropos, в нашу левацкую осень 2008 году такие прилагательные как “красивый”, “знаменитый” и “богатый” звучат как ругательство. Ну и что? Плевать я хотел на всех левых печальников и все анархо-большевисткое подполье).
С другой стороны, я ненавижу слово “гламур” лютно и отчаянно. Всегда ненавидел (что, кстати, говорит о моем неизбывном узколобии). Я ненавижу “гламур” как симулякр, как явление с дефититом сущности, как ненавидит его всякий рациональный мудак. Я понимаю, что в наш век, век радио, телевизора и пейджера любое мало-мальски заметное явление - симулякр. Но симулякр в разной степени. Весьма симулятивен любой американский и русский блокбастер, любая голливудская старлетка (которую заткнет за пояс, как минимум, миллионов 5 действительно обольстительных девиц планеты Земля). Симулятивен любой “Мерседес” и “Астон Мартин” в отличие от “Тойоты Камри” и “Ниссана Скайлана”. Симулятивен - любой глянцевый журнал с его советами носить в июле - узкие брюки, а в сентябре - широкие штаны.
“Гламур как симулякр” всегда продиктован чужим вкусом. Разбогатевший вдруг колхозник или рабочий часто не обладает вкусом. Для этого он берет “вкус” взаймы у другого. Так рождается симулятивный гламур. Гламур как видимость гламура, как еще один вариант сказки “Голый король”. В России первым, кто возвеличил “симулякр” и, тем самым, унизил “гламур” был без сомнения Сталин. Тогда в новых условиях Советсткой Власти актуализировалось криминальная мысль: “Понты дороже денег”.
Я - идейный противник этой мысли и сторонник другой: “Деньги дороже понтов”. При этом, несмотря на кризис и в отличие от Карла Маркса, Пелевина и всех европейских мыслителей я верю в несимулятивную природу денег.
Есть, есть настоящие гурманы, есть люди-вкусовые пупырышки! Они, действительно, понимают чем Брамс отличается от Бугатти, а диамант Сваровски от манной каши. Есть настоящие ценители балета, оперы и цирка! Они – есть! И я их уважаю.
Но я обладаю дурным вкусом. Не могу разделить высокого жизненного предназначения настоящего эстета, но и не хочу идти в фарватере у моды, не желаю приносить жертвы “симулятивному” гламуру. Я всегда предпочту пиво “Балтика №9” французскому вину за 500 евро.