zheniavasilievv (zheniavasilievv) wrote,
zheniavasilievv
zheniavasilievv

Category:

Самый худший роман в истории русской литературы

Читаю “Самый худший роман русской литературы за всю ее историю” – “Линии судьбы или сундучок Милошевича” Харитонова и не могу оторваться…

Когда берут интервью у любого русского писателя, особенно у знаменитого навроде Пелевина-Сорокина, а пуще у литературного критика навроде Быкова-Данилкина, то вторым обыкновенно вопросом идет такой: “Отчего русская литература у нас в жопе?”. А Пелевин-Сорокин неизменно отвечают: из-за “Сундучка Милошевича”.

Все началось в 1993 году. Тогда была учреждена на то время престижнейшая литературная премия “Русский Букер” ценою аж в 10000 долларов, за которые еще лет 10 грызлись все сочинители России. Тогда, в 1993 году трагическим образом десять килобаксов ушли самому говняному русскому писателю всех времен и народов – Марку Харитонову за его графоманский высер в 800 страниц – “Сундучок Милошевича”. Мол, Харитонов задал неправильный тренд для всей русской литературы. Все пейсатели двинули в неправильную сторону, заблудились и утонули в гнилых болотах словесности где-то между 1995 и 2005 годами.



…Не знаю даже, хорош или плох этот роман, но, уже 2 недели я не могу от него оторваться. Более загадочного и манкого текста я не читал лет 25 после “Бытия и времени” Мартина Хайдеггера. Чтение – очень трудное в России, пожалуй, только Славникова пишет более тяжеловесно, чем Харитонов, но, вот в чем беда, наступает утро, и ты как наркоман тянешься за очередной дозой в 20-30 страниц – больше в мозг не влазит. Отходишь и еще долго не можешь понять, в чем секрет этого пьянящего удовольствия.

Пожалуй, я соглашусь с теми, кто считает, что роман не удался. То, что делает Харитонов, - а он берет жизнь в самой ее мимолетной неповторимости и вытягивает целую вселенную из цвета конфетных фантиков, снов и мерцающих воспоминаний – прямо как русский Пруст, прессует тончайшие переживания дня, сгущает их, а потом пытается пропихнуть в межушное черепное пространство чейтателя.

Представьте, что, некто заставляет вас на завтрак, обед и ужин сжирать по 3-литровой банке сгущенки. И так несколько дней. С одной стороны, сомнительное удовольствие и я понимаю многочисленных ненавистников романа.

Однако!

Попытка, быть может, не удалась, но за отвагу от меня Марку Харитонову – спасибо! То, что он делает, обычно проделывают в иных сферах: в поэзии, живописи, музыке или, на крайний случай, кинематографе. Но никак ни в толстенном романе.

Сюжет же таков. Некий литературовед Андрей Лизавин пишет диссер по никому почти не известному писателю Милошевичу – его земляку из городка Столбенец и находит очень странный, но еще неизвестный Лизавин рассказ Милашевича. Сюжет же рассказа таков: В Столбенец к однокласснику приежает некий никому не известный студент и остается переночевать. Вскоре выясняется, что одноклассника, студента и жену одноклассника связывает некое прошлое. Однако, не в прошлом дело. Студент приволок с собой некий сундучок. Никто не знает, что в нем хранится. Рассказ заканчивается.

Лизавин натыкается на этот рассказ, но ничего не понимает. Он уже почти закончил диссертацию, предстоит защита и в этом момент, на свою голову, пробирается в секретный архив какой-то колхозной библиотеки и находит, судя по всему, тот самый сундучок из рассказа. В сундучке золото, алмазы, сапфиры конфетные обертки. Все они исписаны философскими сентенциями. Тут Лизавин понимает, что весь его дисер – дрянь, что он вообще ничего не понял о Милошевиче, читает как маньяк его обертки и вдруг….

Вот тут происходит – самое странное. Ты понимаешь, ТЫ САМ, а также Марк Харитонов, Милашевич, Лизавин, студент из рассказа, а также еще один герой романа Максим Сиверс – это одно и то же лицо. ТЕБЯ ОХВАТЫВАЕТ УЖАС.

Лично меня этот ужас охватил еще и потому, что Марк Харитонов каким-то образом угадал в себе меня именно в возрасте 46 лет. Еще года 2 назад я бы, наверное, не понял, о чем, вообще идет речь. Самый огонь в романе – это конфетные обертки с нравоучительными максимами. Что там написано, понять почти невозможно, можно лишь догадаться. Смысл приблизительно таков: чем говнянее, дохлее и чмошнее жизнь, тем она лучше, прекрасней и грандиозней. В романе это называется “Философией прозябания” или ФИЛОСОФИЕЙ ВОИНСТВУЮЩЕГО ПРОВИНЦИАЛИЗМА.

Как так может быть? Я, быть может, и не согласен целиком с этой мыслью, но стал подозревать где-то с год как назад, когда стал все больше жить в деревне, что какая-то сермяжная правда в этом есть.

Впрочем, надо еще доплыть до конца романа - пока еще на самой его середине - а утонуть в хитром тексте можно запросто. Дочитаю – доложу.

Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your reply will be screened

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 3 comments